Андрейка

Ему от роду было всего лет пять, но за эти годы мальчонке пришлось видеть столько, сколько не доводилось видеть многим взрослым...

Ещё совсем недавно он был беззаботным малышом. И у него, как и у многих, была вполне счастливая семья — отец, мать и бабушка. Я часто видела, как Тамара Николаевна гуляет со своим внуком Андрюшкой на детской площадке нашего двора, как заботливо она подтягивает ему спустившиеся штанишки, вытирает сопливый носик и ласково качает у себя на коленях, напевая песни и рассказывая сказки. Но жизнь на Земле не вечна. Она стекает тонкой струйкой, словно песок в песочных часах. У каждого свои жизненные часы. Были они и у этой милой, доброй женщины. В последний путь её провожал весь дом, и я тогда совсем не понимала, почему в день её похорон старожилы двора, вздыхая, так сокрушались о будущем Андрейки. У мальчика были любящие родители, которые, как мне казалось, заботятся о нём не меньше его бабушки.

Всё начало проясняться для меня в тот момент, когда я увидела чумазого, со взъерошенными волосиками, сидящего на скамейке босого Андрюшку. Он жадно впивался крошечными зубками в чёрствую хлебную корку и смотрел куда-то вдаль своими голубыми глазёнками. Я остановила мимо проходящую соседку тётю Люду и расспросила её о семье этого малыша. Она с тоской в голосе рассказала, что его отец принёс в дом наркотики, когда сыну не исполнилось и полугода, подсадил на это дело жену — Андрейкину мать, сам соскочил, а её затянуло по самые уши. После смерти Тамары Николаевны рухнуло всё, державшееся на ней семейство: отец мальчика ушёл к другой женщине, а мать стала продавать себя за дозу прямо на глазах у ребёнка. И теперь, оказавшийся никому не нужным малыш, полураздетым слонялся по улицам. Слушая тётю Люду, я не могла сдерживать слёз. Одно мне было непонятно, почему люди, живущие по-соседству настолько равнодушны к этому ребёнку. Про отношение к нему его матери мне, вообще, думать не хотелось. Да и называть её таким святым словом, как мать, у меня язык не поворачивался. Попрощавшись с собеседницей, я направилась к подъезду, возле которого сидел Андрейка.

— Привет, Дюш, как дела? — осторожно начала я. — Ты чего тут один сидишь, не скучно?

Мальчик молчал, и даже демонстративно отвернулся от меня, показывая всем своим видом, что не желает отвечать ни на один из моих вопросов.

— Сяду рядышком, посижу с тобой. Ты не против? А то у меня ножки устали, слышишь, как гудят?

Не поворачиваясь, Андрейка искоса взглянул на мои ноги и, не услышав их гудения, снова уставился в пустоту, в очередной раз откусывая кусок хлеба.

— Я вчера видела по телевизору львёнка, распевающего песни с черепахой, ты на него похож очень. Такой же рыжий и лохматый. Ты мультики любишь?

Мальчик продолжал молчать, а я всё не сдавалась.

— Даже не знаю, смогу ли съесть столько конфет, и кому я их только накупила? Целый пакет шоколадных, с разными начинками, в золотых фантиках. Вот бы в гости кого позвать, чтоб помог мне справиться со сладостями.

— Хочешь, я тебе помогу? — воодушевился малыш, и в глазах его промелькнули огоньки.

Я схватила крепко его худенькую ладошку и повела к себе в гости.

— Вот мы и пришли, заходи не стесняйся, — подмигнула я мальчику, открывая перед ним дверь своей квартиры. — Знаешь, моя мама мне говорила, что есть конфеты на голодный желудок вредно, поэтому предлагаю для начала пообедать. Ты как, не против?

— Угу, — буркнул малыш и прошёл за мной на кухню.

Я налила тарелку борща, поставила её перед Андрюшкой и села с ним за стол. Ребёнок, не жуя, проглотил ложку за ложкой, вылизал тарелку хлебом и произнёс:

— Ещё.

— Добавки хочешь? А у меня есть котлеты, будешь? — спросила я.

— Ещё борща, а потом ещё котлет, — ответил мальчик.

Расправившись со второй тарелкой ароматного первого блюда, Андрей попросил у меня кулёк. Я удивилась и, конечно, поинтересовалась для чего он ему. На что получила ответ, повергнувший меня в лёгкое недоумение.

— Маме понесу. Она, наверное, никогда не ела котлеты.

Перекладывая содержимое кастрюли в кулёк, я попутно думала о том, а что же мы взрослые знаем об искренней любви? Этот маленький мальчик одной своей просьбой показал мне, что значит — любить бескорыстно. Какой бы ни была женщина, родившая его, для него есть и навсегда останется мамой и самым близким человеком в жизни...

Осознавая, что ему никто её не заменит, я, всё же, посчитала своим долгом в этот же день позвонить в органы опеки. На следующий день Андрюшку забрали в детский дом, а я даже не успела его проводить, меня не отпустили с работы. Что стало с его матерью, мне неизвестно, потому что в скором времени мне пришлось переехать в другой город. И пусть прошло много лет, до сих пор не уверена в том, что поступила правильно. Быть может, я совершила грех, лишив мальчонку семьи, вернее того, что от неё осталось. Каждому ребёнку нужны близкие и родные люди, которых он будет любить всегда и останется верен до конца, несмотря ни на что.

Оставить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *