Сей грустный рассказ я начну с маленькой предыстории, чтобы читатель изначально оказался в курсе всех страшных событий того времени.
На днях я взяла жвачку у отца, да не простую... Это была жвачка современности: в черной, почти интеллигентного вида упаковке, напоминающей пачку для презервативов. Как настоящий брутал, мой отец просто не мог обойтись без подобного рода жвачек.
Внимание, сейчас начинается жесть.
Прийдя домой, я аккуратненько положила сумку на диван, а сама принялась переодеваться. По направлению ко мне в полной безмятежности парила бабушка. Немного не дойдя до моей комнаты, она подняла какую-то вещицу. В глазах бабушки мелькнули ужас и проливное горе. С непреклонным видом Татьяна Михална (так она называла себя в гневе) подошла ко мне и, протянув мне ту самую жвачку, сурово спросила голосом Джигурды:
— Почему на полу лежало ЭТО?
Бабушка у меня яростная противница чипсов, колы, жевательных резинок и прочего «чистого яда». Дабы избежать крупного расследования, я призналась сразу честно:
— Бабуль, это у меня из сумки выпало...
Сказала я это с видом примерной девочки, которая готова сейчас провалиться от стыда. Честно говоря, ждала пощады. Но бабушку, похоже, конкретно торкнуло.
— Я ещё раз спрашиваю, откуда у тебя эта дрянь?
— У отца из машины взяла. У него там таких полно...
Тревожный вид моей Татьяны Михалны превратился в недоверчиво-дьявольский. Последовал очередной вопрос:
— А отец знает, что ты стащила у него это?
— Почему сразу стащила? — удивилась я. — Просто попросила. Он сам дал.
— И даже не был против?
— Ба-а-абуль, — протяжно взмолилась я, — сейчас двадцать первый век. Мать с отцом тоже такие себе покупают. А эта, кстати, моя любимая. С арбузным вкусом.
Естественно, после моей фразы с бесстрашной бабушкой случился очередной заскок:
— Зачем ты вообще их берешь?
— Ну, я просто люблю это... В школу с собой беру. Бывает, иногда за день выкидываю целую пустую пачку — искренность пёрла из меня, словно я решила стать самоубийцей.
— Господи, девочка моя! Как ты можешь с нерушимым спокойствием говорить о таком?
— Всё! — с непреклонным видом прервала я нравоучения. — В конце концов, это всего лишь РЕЗИНКА! Понимаешь? Ре-зин-ка!
Произойдет катастрофа, если я её сжую?
С противоположной стороны прозвучала добивающая фраза:
— Так ты это ЕЩЁ И ЖУЁШЬ? — глядя на лицо моей измученной бабушки, было видно, что всё святое умерло в ней в эту секунду.
И вдруг... Аллилуйя! До меня допёрло! Я, с истерическим смехом открывая пачку, протянула руку:
— Башк, смотри, это не презервативы. Я тебе тут про жевательную резинку рассказываю. Только что догадалась, о чем ты думаешь...
— Выкинь, а? — только и смогла вымолвить моя старушка.
Когда я отправляла жвачку в мусорное ведро, мельком глянула на бабушку. Мне тогда показалась, что из левого её глаза по щеке прокатилась даже маленькая слезинка. Но теперь я точно знала — это были слёзы торжества справедливости; они прожигали ковер, а на кафеле высыхали солеными розами...
Именно тогда благодаря моей ненаглядной родственнице я смогла хоть на одно мгновенье почувствовать себя акулой секса...
